Милли никак не могла сосредоточиться. Куча народу собрались, чтобы сегодня отснять ключевые фотографии каталога и презентации, а она не могла собраться и выдать то, что от неё хотят. Мысли были далеко. Настроения не было никакого. Девушка не понимала, почему Синан оттолкнуть её, а поговорить на эту тему, с кем бы то ни было, смущалась.

Дефне приходила к ней вчера, но Милагрес только головой качала и предпочитала отмалчиваться. Вообще она была боевой девушкой, но сейчас в душе распускалась обида от того, что она не заслужила такого отношения.

– Милли смотри в камеру!

– Милли не смотри в камеру!

– Милли повернись!

– Девочка! Я не могу так работать! Омююш! Омюююш!

Корай отложил фотоаппарат и пошёл на поиски одного из директоров. От второго, судя по всему, сегодня толку вообще не будет.

– Он придёт? – Дефне и Омер сидели на трибунах небольшого арендованного стадиона и наблюдали за происходящим. Милли не могла сосредоточиться. Сотрудники фирмы, привлечённые к фотосессии, переговаривались и косились на место съёмки. Синан так и не появился.

– Обещал. Но… Он не хочет портить жизнь Милагрес.

– Идиот! – выдохнул Дефне. – Может мне поговорить?

Омер не успел ответить, так как увидел друга.

Синан все же пришёл на съёмки. Беспечно улыбаясь, пряча глаза за солнечными очками, он рассыпал приветствия направо и налево. Уверенный и счастливый. Такое он производил впечатление. Но Омер слишком хорошо знал друга – улыбка чуть натянута, на лбу складка. Не так Синан хорошо себя ощущал, как хотел казаться. Но он здесь, и может они с Милли смогут пообщаться.

Корай не успел добраться до Омера – заметил Синана и тут же кинулся к нему. Ничего пусть поработает. Не одному же Коришу страдать.

– Синош, Си-и-но-о-ш, у меня поменялась концепция. Эй, ты, страхолюдина, – обратился фотограф к Дерье, – белые кроссовки, господину Каракаю, белые шорты и футболку. Сыграем на контрасте.

– Что? – финансовый директор Passionis как раз подошёл к чете Ипликчи. – Корай, не с ходи с ума…

– Не перечь мне лопоухий! Омююююш…

– Синан, не зли его. Мы уже тут три часа, и не отсняли и половины. Поработай на благо фирмы, – Омер подтолкнул друга в сторону трейлеров.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – Дефне с интересом наблюдала за Милли, которая, в свою очередь, не отводила глаз от Синана.

– Я уже ни в чем не уверен. Но может они хоть поговорят?

Корай ликовал. Наконец-то пацанка ожила! Ну и что, что Синану доставалось, фотографии того стояли.

Милли играла от души. Она не позировала, но это и не требовалось. Всё же фотограф в Passionis был действительно гением. Он успевал ловить всю гамму чувств, которой награждала Милагрес своего визави в футболе. Злость. Страсть. Уверенность. Даже любовь мелькала в редких взглядах глаза в глаза.

– Так, Синан, а теперь давайте парные фотографии.

– Корай, хватит! Это уже переходит все границы! – мужчина больше не собирался участвовать в этом балагане. И так было тяжело держать лицо, а если он приблизится к Милли, то сохранять спокойствие станет вообще невозможно.

– Господин Каракая боится, – подала голос Милагрес, до этого упорно молчавшая всю съёмку. – Ему проще сказать «нет» и уйти.

– О чем ты? – Синан подошел ближе и стянул с себя футболку – с непривычки под софитами было очень жарко. Мужчина обтер белой тряпкой лицо и откинул ненужную вещь. Девушка замерла. Она ещё никогда не видела так близко обнаженного мужчину. А уж тем более мужчину, от которого так и перехватывает дыхание.

Синан устал. Устал играть роль весельчака. Устал оборачиваться на окружающих. Сегодня Милли его провоцировала весь день. Ему хотелось подойти, встряхнуть девушку и высказать все свои желания.

Он хочет быть рядом. Хочет любить. Хочет, чтобы его любили. Хочет полный комплект раз и навсегда. И да, ему хочется послать все свои предрассудки куда подальше. Разница в возрасте некритична, Омер был прав, но… Это же Милли… Маленькая, скромная… Та, которая весь день сегодня показывает свои острые коготки…

Да, послать всё и всех!

– Так ты о чем? – он подошел вплотную к девушке и навис над ней. 

Милагрес сначала стушевалась, а потом дерзко подняла голову.

– О том, что проще развернуться и уйти. Без объяснений. Просто закрыть дверь своего сердца перед человеком, который хочет разделить с тобой жизнь.

– Не играй со мной, девочка. Не предлагай того, что не сможешь сдержать.

Да, рядом с Милли хотелось быть влюбленным мальчишкой. Ведь так легко поверить. Просто жить и наслаждаться.

– Да ты даже не хочешь знать, что я чувствую. Ты просто выбросил меня из своего дома.

Девушка начала кричать. Такая несправедливость. Почему он должна бороться за свои чувства? Сколько можно в этой жизни буквально выгрызать себе счастье? Сколько это будет продолжаться? Почему Умник снова дает ей испытание.

Синан видел, что Милагрес на грани, и решил свернуть разговор. Они поговорят после. А сейчас надо было закончить съемку.

– Милли, сейчас не время, давай потом поговорим.

– Нужного времени никогда не будет. А ты – трус.

От безысходности девушка залепила пощечину мужчине и хотела сбежать, но была поймана сильными руками. А потом горячий рот накрыл её губы.

Щека болела. Удал у Милагрес был отменный. Но физическая боль не шла ни в какое сравнение с душевной.

Поцелуй получился спонтанный. Синан хотел доказать девушке, что он не трус, и это единственное что пришло в голову. В конце концов, этот всегда действовал безотказно.

Чувствовалось, что у Милли мало опыта, но от этого поцелуй только острее ощущался. Девушка больше не вырывалась, а с готовностью отвечала мужчине.

– Отлично. Теперь у них все наладится, – сказала Дефне.

– Да, в нашей компании все отношения начинаются с пощечины, – резюмировал Омер.    

Series Navigation